Когда в один день состоялись два интересных боя, ты встаешь перед дилеммой. Если ты опишешь один, пятьдесят процентов читателей будут довольны, пятьдесят — нет. Если ты опишешь другой, соответственно, довольными останутся другие пятьдесят процентов и недовольными тоже. Но есть спасительный третий вариант: описать оба — и тогда не довольны будут все сто процентов! Вариант не описывать оба боя и тем самым сделать всех счастливыми, я не рассматриваю, так как не могу молчать! И не хочу к тому же.
Бой Александра Усика в субботу в Гданьске с тогда еще чемпионом мира по версии WBO в категории до 90,7 кг поляком Кшиштофом Гловацким должен был ответить на два вопроса: хорошо ли он держит удар и не рано ли он вышел на чемпионский бой. На первый вопрос мы ответа пока не получили и, надеюсь, нескоро получим. Усик просто слишком мало и неплотно пропускал, а именно в челюсть так толком и ни разу. А ответом на второй вопрос, стало то, что чемпионский пояс теперь принадлежит ему. Причем завоеван был на чужой территории.
Началось все быстро, легко и весело, но как-то неспокойно. Усик, как обычно, очень хорошо чувствовал дистанцию и двигался во все стороны и при этом назад меньше всего. Это было хорошо. Еще лучше было то, что он частенько попадал. Бой двух левшей часто получается каким-то невнятным, им все-таки привычнее работать с правшами, чем с себе подобными, но, по крайней мере, для Усика это проблемой не было.
Тем не менее, было ощущение, что Гловацкий очень опасен, и оно сохранялось до самого финального гонга. Его левая рука все время выцеливала челюсть Усика, но под усы не попадала. Рядом – иногда да, а в челюсть — все больше нет. Однако поляк наращивал обороты. В четвертом раунде Гловацкий несколько раз хорошо попал слева. Да и потом, с пятого по девятый, смотрелся неплохо. Нет, он не выигрывал раунды, просто сократил разрыв в них, но там был еще один возмутитель спокойствия, который регулярно портил настроение.
После каждого раунда телезрители могли видеть «судейскую карту» независимого арбитра Гжегожа Проксы, отставного польского средневеса. Однако очки он считал, как отставной козы барабанщик. Если Усик выигрывал раунд с большим отрывом, то отдавал его Усику. Если просто выигрывал — давал ничью, а если выигрывал немного, то отдавал Гловацкому. Конечно, от независимого судьи ничего не зависит, но было опасение (впоследствии неоправдавшееся), что судьи считают точно так же.
Но Усик свою работу выполнял исправно. В пятом раунде был момент, скорее всего, только у нас в головах, когда казалось, что Гловацкий может переломить бой, однако этого не случилось. Усик был слишком быстр на ногах, чтобы его догнать, а руки у него были слишком быстрыми, чтобы поляк успевал защититься от всех его ударов. Усик работал сериями по обоим этажам. Завершал дело обычно правым боковым или левым кроссом. Однако Гловацкий сносил все это, как волнорез удары волн: не дрогнув.
Однако капля камень долбит, а волна волнорез. Это только вопрос времени, пусть и долгого, когда она его разрушит. В 10 раунде Гловацкий, видимо, понимая, что ему для победы нужен нокаут, попытался активизироваться, но Усик принял бой и стал хорошо перехватывать его атаки. Он много попадал, иногда было не вполне понятно, за счет чего Гловацкий оставался на ногах. Видимо, за счет характера.
Так продолжалось до финального гонга. Поляк пытался что-то сделать до самого конца, но получалось больше у Усика. Судьи оказались на удивление справедливы. Все отдали свои голоса украинцу: 119-109 и 117-111 (двое). Но еще задолго до объявления результата, было видно, что сам себе Гловацкий очки давно посчитал. И гораздо лучше, чем Гжегож Прокса.
Ну а второй бой, о котором я против вашей воли хочу вам рассказать, это состоявшийся в ту же субботу в Арлингтоне, штат Техас, поединок рыжего мексиканца Саула Альвареса с чемпионом мира по версии WBO в категории до 69,9 кг (154 фунтов) британцем Лиамом Смитом. Если кто забыл, Альварес достаточно долго выступал в следующем весе, до 72,6 кг (160 фунтов), правда, всегда оговаривая, что вес его и противника не должен превышать 70,3 кг (155 фунтов). Однако там слишком реально забрезжил бой с Геннадием Головкиным, которого Альварес хотел не больше, чем пятнадцатилетний парень жениться на подзалетевшей однокласснице. Вот и пришлось вернуться в прежний вес.
Перед боем промоутер Альвареса, знаменитый в прошлом боксер Оскар Де Ла Хойа, все выступал в стиле говорливой тетки, которая якобы жалеет соседку и всем рассказывает: «Ой, какая же у Таньки дочь проститутка, ой, какая проститутка-а-а-а, ой, спит со всеми подря-я-я-яд!» Это он так высказывался по поводу того, что Головкин, на его взгляд, неважно выглядел в бою с британцем Келлом Бруком. В ответ на это хотелось сказать Оскару Де Ла Хойе: «Мамаша, не волнуйтесь вы так. У Таньки дочь — дай Бог каждому, а вот за своей кровиночкой вы бы лучше присмотрели, а то покатиться она по наклонной плоскости». М-да, боксером Де Ла Хойа был куда более честным, чем промоутером. Не помню, чтобы он от кого-то бегал, даже когда ему уже ничего не светило. Скорее, наоборот: сам бежал к ним, чтобы что-то доказать, прежде всего, себе. А тут…
Сам же бой Альвареса получился, как обычно, красивым, благо он очень эффектно смотрится в ринге, но каким-то странным. Альварес наносил удары пачками, но и пропускал иногда тоже пачками, пусть и поменьше. Причем от раунда к раунду разрыв уменьшался, а шестой Альварес, вполне вероятно, вообще проиграл. И, хотя было видно, что Альварес значительно сильнее, и у него есть запас, но становилось как-то беспокойно за него и особенно за Де Ла Хойю.
Однако в седьмом раунде Альварес пробил по наступавшему Смиту правый боковой, и тот оказался в нокдауне. Правда, он от этого только раззадорился и попер вперед. Даже концовка раунда осталась за ним. Тем не менее, стало ясно, что солнце Смита клонится к закату.
Так оно и получилось. В восьмом раунде Альварес пробил левый по печени близко к солнечному сплетению, и Смит с задержкой, как бывает после таких ударов, упал. Он встал, но было видно, что в себя полностью не пришел. В девятом раунде все понявший Альварес ударил по печени с другой стороны, в обвод локтя, и Смит рухнул на спину, от судороги поджав ноги, как эмбрион или младенец.
На том все и закончилось. Альварес одержал красивую (что часто означает крайне болезненную для противника) победу, но, если обратиться к русскому романсу, то об Альваресе хочется спеть: «Не говорите мне о нем!». В смысле: не говорите, что это сейчас лучший боксер во всех весах. И не припоминайте концовку того страдательного женского романса: «Так говорите мне о нем!» Нет, не говорите. Это совершенно другой случай. И подавно другой романс. Не женский.
Александр Беленький, "Спорт День за Днем". Фото: Роман Стецик
