Бывший чемпион мира по версии WBC в супертяжелом весе Оливер Макколл, известный своей победой техническим нокаутом во втором раунде над знаменитым британцем Ленноксом Льиюсом, в интервью Ringpolska.pl сказал, что даже в 48 лет ставит себе высокие цели в боксе, но в случае поражения от молодого поляка Кшиштофа Зимноха 18 мая пообещал завершить свою спортивную карьеру, которая продолжается уже почти три десятилетия.
В субботу в Легионове вы будете драться с Кшиштофом Зимнохом. Почему в свои 48 лет вы все еще продолжаете выходить в ринг?
Потому что я еще верю, что до сих пор могу боксировать на самом высоком уровне. Я сказал моим детям, что если проиграю этот бой, я завершу карьеру. Два поражения подряд будут провалом — такого со мной никогда не случалось. Никаких оправданий (в случае поражения) не будет.
Зимнох может закончить вашу карьеру?
Да. Если я проиграю, я уйду. Мне посчастливилось стать чемпионом мира и затем выиграть еще шесть менее значимых титулов. Сейчас я буду боксировать в одном вечере с моим сыном Элайджей. Я не смог во второй раз стать чемпионом мира, но мне и так достаточно повезло.
Что вы думаете о Зимнохе?
Я видел его бои, и если я проиграю боксеру такого уровня, я точно завершу карьеру. Поражение будет означать, что я больше не должен боксировать. Я многого достиг, сражался с великими чемпионами, и никто не смог меня нокаутировать, даже Леннокс Льюис. Если я проиграю, то сконцентрируюсь на карьере моего сына. Помню, как в 1995 году он полетел со мной в Лондон и присутствовал на поединке с Фрэнком Бруно, в котором я потерял чемпионский титул. С тех пор прошло почти 20 лет, и теперь он сам боксер. Бой с Зимнохом для меня — это пан или пропал. Если я выиграю, Элайджа будет болеть за меня и в следующем бою, а если проиграю, он, наверное, скажет: "Папа, помоги стать чемпионом мне". Мы оба знаем, что он на это способен.
А в собственное чемпионство вы еще верите?
Да, я действительно верю. Моей мотивацией является Леннокс Льюис. Все помнят, что произошло в нашем втором поединке (рефери снял Макколла с боя после того, как он расплакался в ринге, засчитав ему поражение. Многие считают, что в том бою Макколл находился под действием наркотиков — boxingnews.com.ua) . Он так никогда и не дал мне шанса на третий бой, а сам закончил карьеру поражением. Он вроде бы и не проиграл, но точно проиграл бы, если бы бой с Виталием Кличко не остановили. Кличко хотел реванша, но Льюис отказался. Поэтому моя мечта — провести бой с парнем, который завершил карьеру Леннокса Льюиса. Я хотел бы его побить и надеюсь, что получу такой шанс. Я также верю, что могу побить его брата Владимира. Посмотрим, что произойдет в бою с Зимнохом. Если проиграю — проблем с принятием решения (о завершении карьеры) не будет.
Вы иногда вспоминаете второй бой с Льюисом?
Нет, это было так давно! В 1991-м или в 1997-м? (Смеется). Лучше всегда думать о Боге. Он всегда поддерживал меня в самые трудные моменты моей карьеры. Это не шутки — боксеры умирают в ринге. Отец Левандера Джонсона видел, как он умер в ринге! Я был разбит, но Бог охранял меня. Забудьте, что говорят люди — фанаты смеются с моего поведения (во втором бою с Льюисом), а я считаю, что это было Божье благословение. Бог показал мне свою милость. Я благодарен ему за то, что он позволил мне прожить еще пятнадцать лет. После того боя все говорили, что с Оливером покончено. Именно тогда я начал свою вторую карьеру, которая была успешнее карьеры большинства боксеров. Я выиграл шесть менее значимых титулов, я поездил по всему миру — сражался в Германии, Турции, сейчас в Польше. Я путешествую, встречаюсь с людьми. У 90% боксеров мира нет такой карьеры. Я никогда не проигрывал нокаутом — много ли бойцов могут сказать то же самое? Во второй части карьеры я достиг большего, чем в любителях.
Год назад во Франкфурте-на-Одере вы проиграли по очкам Франческо Пьянете, который десять дней назад без шансов проиграл Владимиру Кличко. Почему же вы уверены, что сможете составить конкуренцию братьям Кличко?
Тогда я весил 125 кг (по официальным данным — 115 кг). Посмотрите на меня сейчас и сравните с тем, как я выглядел в том бою. Сейчас моя команда отлично поработала, и теперь я вешу 111 кг. Тогда мне позвонили из Германии за восемь дней до боя, и у меня не было времени на подготовку. Я пытался бегать, но "сдыхал" после одной мили.
Почему же вы согласились на этот бой?
Мне нужны были деньги, чтобы оплатить счета (смеется). Я заботился о моей маме и до сих пор это делаю. А тогда я не дрался почти год, и мне нужны были деньги. Мне заплатили 20 тысяч долларов. И я чуть не нокаутировал Пьянету. В десятом раунде я провел чистый удар и хотел добить его, но тут вмешался рефери, словно говоря: "Что ты делаешь, парень? Ты что, хочешь его нокаутировать?" Но я не ищу оправданий. Я рад, что нахожусь в отличной форме и проведу еще один бой. Я реалист, и если я проигрываю, оправдания мне не нужны. Но на этот раз у меня было время на подготовку. Я нахожусь в отличной форме, и если так случится, что это будет мой последний бой, я должен показать себя чемпионом. Я хочу выиграть этот бой, провести еще один, а затем встретиться с одним из братьев Кличко. Я никогда не проигрывал два боя подряд, и когда мне еще даже не исполнилось 30, я знал, что если это произойдет, я должен буду уйти из бокса. Этого плана я придерживаюсь и по сегодняшний день.
Эвандеру Холифилду уже за 50, и братья Кличко говорят, что не хотят боксировать с таким возрастным соперником. Вы всего на два года моложе Эвандера…
С Холифилдом там совсем другая история. Он был великим чемпионом и великим воином. Но у него было слишком много разрушительных войн в ринге, и он проигрывал нокаутом. Его нокаутировал даже Джеймс Тони с более легкой весовой категории, а я никогда не проигрывал нокаутом. Есть разница, не так ли? Покажите мне хотя бы одного боксера, который смог бы нокаутировать Оливера Макколла. Кличко говорят, что я слишком стар? Тогда пусть один из них нокаутирует меня!
В конце 2011 вы должны были драться с Мариушем Вахом, но вас не допустили к бою. Почему?
Я был в отличной форме, но получил письмо, что исследования в штате Коннектикут что-то обнаружили в моем теле. Я сдал анализы, и мне сказали, что не могут допустить меня к бою. Вот так. Но сейчас я снова прошел тесты, и теперь все в порядке.
Во второй половине 80-х вы спарринговали с Майком Тайсоном.
Это один из лучших боксеров в истории спорта. Я был с ним в одном лагере, спарринговал, и за этот период я получил гораздо больше опыта, чем на любом другом этапе моей карьеры. Я получил массу уверенности. Если бы я не спарринговал с Майком, я бы никогда не стал чемпионом мира. На тренировках он всегда был очень сконцентрированным. Побил кучу чемпионов и претендентов. В той форме, в которой он был во второй половине 80-х годов, он был одним из лучших боксеров всех времен.
В свои лучшие годы он побил бы того Леннокса Льюиса, которому он проиграл в 2002-м?
Конечно, он был лучше! Молодой Майк Тайсон, с которым я спарринговал, нокаутировал бы Леннокса. Льюис не смог бы справиться с натиском 22- или 24-летнего Майка. Мне нравится Майк, у нас всегда были хорошие отношения. Я рад, что у него все хорошо.
А сейчас вы спаррингуете с вашим сыном Элайджей, который в Легионове будет боксировать с Марцином Рековски?
Я спарринговал с ним не раз, но перед нашими поединками в Польше мы не спарринговали. Это очень важные бои для нас обоих. Мы оба выйдем в ринг после поражений, и мы оба хотим преодолеть наши неудачи и оставить свой след в мире бокса. А спарринги часто бывают слишком эмоциональными — это было бы слишком тяжелым испытанием для нас обоих. Сейчас мы можем помочь друг другу иначе, а не спаррингами (смеется).
Отец и сейчас лучше сына?
Он, наверное, скажет, что он лучше меня. Но я отец, поэтому я всегда буду лучше! (Смеется) А если серьезно, то я желаю ему, чтобы он достиг большего, чем я, как в ринге, так и за его пределами. Я хочу, чтобы он выиграл больше поясов, чтобы у него было больше нокаутов. Кажется, в истории бокса еще не было такого случая, чтобы отец и сын стали чемпионами мира. Даже Мейвезеры. Надеюсь, что мы будем первыми.
Одного поляка вы уже побеждали. В 2005 году вы нокаутировали Пжемыслава Салету в четвертом раунде в Чикаго, с которым вы встретились в пятницу на турнире в Ольштыне.
Да. Я встречал его еще во Флориде, где он тренировался несколько лет назад. Он хороший парень. Я бы даже сказал, что это был один из лучших моих боев. Он проходил в моем родном Чикаго, на арене United Center, где играют Chicago Bulls. В моем родном городе большинство зрителей болели за меня. Кроме того, я раздал около 50 билетов моим родственникам, которые никогда не видели моих боев вживую. За меня очень горячо болели. Салета боксировал хорошо, но когда я попал ему в подбородок, я уже знал, что он мой. Он не ожидал, что этот старичок бьет как бык.
Салета дрался с вами, потому что был отменен его бой с Голотой. А вы когда-нибудь могли встретиться в ринге с Анджеем?
Я не помню, чтобы когда-нибудь велись разговоры о таком поединке. Но я не жалуюсь — я бил Брюса Селдона, у которого тогда еще не было поражений, Леннокса Льюиса, Ларри Холмса. С кем было тяжелее всего? Самым сильным был Фрэнк Бруно. И еще Джеймс Бастер Даглас. Когда он был в форме, он мог драться. Если бы в 1990 году в бою с Холифилдом он был в такой же форме, как в бою против Тайсона, то нокаутировал бы его, как Майка.
Спрошу еще вас о Томаше Адамеке.
О, я действительно хотел бы драться с ним. Если нокаутирую Зимноха, кто знает. Почему? Стив Каннингем является моим хорошим другом, мы с ним спарринговали много раз. Адамек победил Стива, но ему подарили победу. Конечно, это был равный бой, но я считаю, что Стив заслужил победу. У Адамека есть сердце, и он умеет драться, но когда он встретится со мной, почувствует на себе, что я бью словно молотом.
Перевод: boxingnews.com.ua
