Владимир Кличко с разгромным счетом победил по очкам поляка Мариуша Ваха и защитил свои чемпионские титулы по версиям IBF и WBO, а также титул суперчемпиона WBA в тяжелом весе. При этом он показал, что не забыл ничего из того, чему его научил покойный тренер Эмануэль Стюард.
МУЗЕЙНАЯ ВСТРЕЧА
Мало за кого я болею так, как за братьев Кличко, с кем бы они ни дрались, но на этот раз был совершенно спокоен, хотя основания для беспокойства вроде бы были. Только что умер многолетний тренер и друг Владимира — Эмануэль Стюард. Такие потери не проходят даром. Тем более накануне серьезного боя.
Тренер Мариуша Ваха много разглагольствовал на эту тему, говорил, что без Стюарда Кличко ничего не сможет и что вообще он трус… Я постоянно сталкивался здесь с этим господином. Он все время ходил в красной, как сигнал светофора, кепке, за которую я про себя прозвал его Кепчатым, и, казалось, не мог ни секунды стоять спокойно. Какой-то нервный, суетливый человек. Я еще подумал: как можно такому фрукту поручать руководить кем бы и чем бы то ни было, когда он и собой-то толком не владеет и несет какую-то околесицу. Кроме того, так откровенно радоваться чужой смерти и высчитывать, какие очки она тебе принесет, — мерзко это.
А еще глупо. Сразу было видно, что ничего он о Кличко не знает. Например, того, что бой с Дэвидом Хэем Владимир проводил тогда, когда его отец, заработавший смертельную болезнь в Чернобыле, где он был ликвидатором, доживал последние дни. Владимир понимал, что не имеет права проиграть тот бой (возможно, и без того самый напряженный в его карьере) еще и потому, что ему надо сделать отцу предсмертный подарок. Вряд ли его отец умер счастливым от этого, никто не умирает счастливым, но он ушел из одного мира в другой, зная, что его сын победил. Наверное, хоть какое-то облегчение это ему принесло. Почему-то я в этом уверен. Дай бог нам каждому перед смертью такой подарок.
И этот Кепчатый думал, что смерть Стюарда сломает Кличко и они с Вахом возьмут его тепленьким? Уж простите, но когда-то в годы армейской службы у нас по такому случаю принято было говорить: "А морду тебе вареньем не намазать?" Правда, вместо "морды" там шло немного другое слово, которое даже современные девочки не знают, но сути дела это не меняет.
Окончательно я убедился в том, что с Владимиром все в порядке, когда увидел его за два дня до боя. Ваш корреспондент далеко не Штирлиц, я не назначаю встреч в музеях, в музеи я просто хожу. Пошел и в замечательную, хотя и относительно мало известную, гамбургскую картинную галерею "Кунстхалле". Так вот меня нисколько не удивил сам факт, что я встретил Владимира именно там: братья Кличко очень разносторонние люди. Удивило другое — что он отправился в галерею за два дня до боя. И у него был вид человека, которому действительно интересно то, что он видел вокруг себя. Не уверен, что если бы мне предстояло такое испытание, как Владимиру, я перед этим пошел бы в музей.
Мы поговорили буквально пару минут, в основном о Стюарде, и разошлись. Но после этого я как-то совершенно не беспокоился за исход матча. В своей "предвариловке" к бою я написал, что беда делает слабого человека слабее, а сильного сильнее, и вот сильного человека, который стал еще сильнее, я и увидел в "Кунстхалле". Он не мог проиграть. Даже как-то стало жаль Ваха, который, в отличие от своего тренера, по-моему, славный малый, а ждало его первое поражение в его карьере.
Никто не знает, что это такое, пока не испытает. Это как первая в твоей жизни измена любимой женщины. Когда происходит с другими — а, ерунда. А когда с тобой — тогда извините. Где у вас тут носовой платок побольше и ведро для слез?
А ВОТ И РОККИ!
Все предварительные бои уже прошли. Переполненный зал был разогрет донельзя. Кстати, зал смотрелся более чем достойно. Украинско-польско-русский женский десант его очень украсил. Пожалуй, это была самая красивая аудитория, которую я видел за долгое время, но при этом не было всюду как бы выставленных на продажу ног, пытавшихся стянуть на себя все внимание. Даже девушки, выходившие с номерами раундов, были в майках и джинсах и напоминали студенток, что вызывало неожиданно больший интерес, как одетая женщина на нудистском пляже.
…Уже истекали последние минуты перед главным поединком вечера. Когда для того, чтобы сказать "несколько слов к бою", в ринг поднялся Сильвестр Сталлоне, не одному мне показалось, что у нас съехала крыша. Не то чтобы я был его поклонником, но просто уж очень неожиданно это получилось.
Сталлоне был тактичен и уместен. Он приехал сюда, чтобы украсить шоу, но как профессионал понимал, что шоу это не его, и потому провел в ринге ровно столько времени, сколько было нужно, то есть совсем немного. Сказал несколько теплых и прозвучавших искренне слов — и вернулся в зал. Сейчас ведь не кино собирались показывать. Сейчас должен был начаться самый настоящий бой.
Впрочем, хоть и постаревший, но сохранивший форму Сталлоне смотрелся как человек, который дрался не только на съемочной площадке. Старый Рокки борозды не испортил.
СТЮАРД БЫЛ БЫ ДОВОЛЕН
Знаменитый ведущий Майкл Баффер вышел из тени Сталлоне и взял командование на себя. Мы послушали гимны, узнали и тут же забыли, кто будет судить бой. Кепчатый, который находился в нескольких шагах от меня, прыгал, вертелся и извивался, как будто ему не то что шило в известное место засунули, а предварительно еще смазали это шило перцем.
Когда до боя оставалось уже буквально несколько секунд, в ринг вдруг вылез худой высокий парень — видимо, воспользовался тем, что охрана то ли ворон считала, то ли на Кличко с Вахом смотрела. Очнувшиеся охранники бросились к нему, пытаясь скоростью компенсировать опоздание, и постарались выпихнуть визитера с ринга, но он не выпихивался — судя по всему, оказавшись сильнее, чем подразумевало его телосложение. Тогда охранники просто подняли его и перебросили через канаты, как Стенька Разин персидскую княжну за борт в набежавшую волну. При этом роль волны сыграли другие охранники, которые поймали этого малого в свою любящие руки и быстро увели. Зачем ему понадобилось вылезать в ринг, не очень понятно, но он успел разбросать там какие-то мелкие бумажки. Уж не знаю, что там было написано. Может быть, даже "свободу крокодилам".
Если этот городской сумасшедший и задержал начало боя, то ненадолго. Кепчатый, почти прыгая, дал Ваху последние (видимо, самые ценные) указания, и все как-то очень быстро началось.
Было странно видеть в ринге человека выше ростом, чем Кличко. Как будто рядом с небоскребом, который был всегда самым высоким, выстроили другой — еще выше. Но ненамного, ненамного. Да и дизайн у него был какой-то неказистый.
Тем не менее некоторое время Владимиру пришлось приноравливаться к своему необычному сопернику, у которого к тому же и руки были явно длиннее. Вах делал ровно то, что всегда делал Кличко, — работал из-за джеба, пытаясь удержать Владимира на нужной ему дистанции. Но тут Кличко пробил двойку с акцентом на правом прямом, и было видно, что Вах как-то то ли ахнул, то ли вахнул в ответ. Совершенно ясно, что так ему еще ни разу не перепадало. Более того, он, похоже, вообще не представлял себе, что перепасть может так много и так сразу.
А Владимир все продолжал и продолжал знакомить Ваха с тем, какой бывает жизнь в ринге. Он провел еще множество джебов и двоек, а также пару левых боковых. От ударов справа у Ваха как-то очень быстро оказалась разбитой левая сторона лица, а ведь все только начиналось, и основное счастье ждало поляка впереди.
Во втором раунде Вах все-таки показал, чему Кепчатый его научил. Он применял какие-то борцовские приемы в клинчах и один раз, когда Владимир пытался выпутаться, нанес ему удар по затылку, а в другой постарался его просто заломать. Но в ответ на это получил сполна и слева, и особенно справа. Кроссы и прямые то и дело доходили до цели, а еще Ваху досталось от Кличко и остальным арсеналом, левыми крюками например. На все удары поляк реагировал, как кукла-неваляшка, то есть склонялся во все стороны, но не падал.
В третьем раунде Владимир на какое-то время дал отдых правой руке и нанес почти подряд больше десяти джебов, потом все-таки подключив и правую. Ваха мотало из стороны в сторону, как солдата, которому сослуживцы устроили темную. Кепчатый прыгал в углу и давал бесценные советы в стиле "давай-давай!". Зал стоял на ушах. В общем, был какой-то праздник жизни.
Четвертый раунд запомнился тем, что Кличко помимо так полюбившихся Ваху джебов, двоек, прямых и кроссов нанес много других ударов слева, боковых, снизу-сбоку. Поляк от всего этого одновременно зверел и обалдевал. Временами казалось, что скоро он сломается, но это только казалось.
В пятом раунде продолжалась та же картина, но буквально на последних секундах Вах сумел-таки зацепить Владимира справа и продолжил атаковать навалом, прижав Кличко к канатам. Рассмотреть этот эпизод в деталях мне помешала стойка ринга и периодически взлетавший "как ведьмак на шабаше" Кепчатый. Эпизод был крайне неприятный, но Владимир сумел вывернуться от канатов и особо потрясенным не выглядел, а тут еще и гонг прозвучал.
Не сомневаюсь, что кличкофобская братия еще долго будет говорить о своем счастье, которое было "так близко, так возможно", но, по-моему, оно не было ни особо близко, ни возможно. А вот огня бою этот эпизод добавил. Стало ясно, что, несмотря на почти безостановочное битье, Вах остается опасен.
В шестом раунде все вернулось на круги своя — и уже с этих кругов не сворачивало. В конце седьмого Кличко едва соперника не забил. Начал с правого бокового, потом через паузу обрушил на поляка еще шквал ударов, но тут прозвучал гонг. Так и тянет сказать, что только он и помешал Ваху упасть, но тот столько раз был близок к падению и все-таки удерживался на ногах, что я не возьмусь этого утверждать.
Тем не менее после этого раунда Ваха в углу трясло. Кепчатый махал руками, как вольтанутый главнокомандующий, разъясняющий своим подчиненным безумный план операции, которая еще немного, еще чуть-чуть и почти совсем точно приведет их к победе. Если, конечно, не случится разгрома. Вах слушал все это, как кухонное радио, на которое не обращаешь внимания, в спешке доедая завтрак. Знакомый репортер, увидев девушку, которая вынесла в ринг карточку с номером "8", удивленно сказал: "Смотри, а они теперь в шортах!" Честно говоря, я заметил это несколько раньше, но тоже далеко не сразу, что само по себе говорило об атмосфере в зале.
В 8-м раунде Вах прошел какую-то мертвую точку. Поляки чуть ли не всю свою историю вели героические и безнадежные войны с превосходящими силами противника, и вот Вах делал сейчас что-то в этом роде. Он опять был близок к тому, чтобы упасть — и опять не упал. В 9-м раунде Владимир взял небольшую паузу, что не помешало ему обрушить на многострадальную голову Ваха, украшенную его знаменитой челюстью, которая выпирает вперед, как полуостров, еще много чего, включая правый апперкот и несколько отличных ударов справа, но тот все стоял и держал.
10-й раунд прошел почти как под копирку. В 11-м Вах в какой-то момент даже чуть присел на канаты, но продержался молодцом, хотя пропустил столько ударов, сколько хватило бы на то, чтобы уложить целый взвод.
Наконец, в 12-м раунде Вах попытался броситься на штурм, но Кличко двумя левыми боковыми, а потом еще несколькими двойками остановил этот порыв к счастью и свободе. Кепчатый в углу корчился уже просто, как роженица. Вах в клинче провел очередной борцовский прием, за который получил сполна боксерских ударов. За все время до гонга поляку удался один смазанный удар справа, а в ответ он нахватал кучу вовсе не смазанных кроссов, прямых, джебов и левых боковых.
Когда прозвучал финальный гонг, было видно, что поляку и без ударов-то стоять тяжело. В угол он вернулся с видом человека, которого лишили последних надежд, а Владимир залез на канаты, поддержанный взлетевшим в воздух залом.
Если Эмануэль Стюард видел этот бой из того мира, где все мы будем и куда поэтому не спешим, он остался доволен.
БЕДА ДЕЛАЕТ СИЛЬНОГО ЕЩЕ СИЛЬНЕЕ
Ко всеобщему удивлению, Вах, печальный и избитый, все-таки пришел на пресс-конференцию. Пришел и Кепчатый, правда, сменив красную кепку на белую бейсболку. Ничего путного сей джентльмен не сказал — кроме того, что он ни разу не думал о том, чтобы остановить бой.
Вах держался очень достойно. Об эпизоде в 5-м раунде он несколько раз сказал: мол, у него мелькнула мысль о том, что появился шанс, но это был лишь один эпизод, а создать больше таких он оказался не способен. Еще Вах сказал, что его потрясло все, что делал Кличко, а особенно его левая рука, что ничего подобного он себе просто не представлял: ни по скорости, ни по силе.
Главной причиной своего поражения Вах посчитал то, что уступал Кличко в скорости. Оправданий не искал, на жалость не давил, песен не пел и сказок не рассказывал. Заявил, правда, что это был "не его день". Чем вызвал в зале комментарии (произнесенные, естественно, только друг другу), что любой день, в который он решил бы встретиться с Кличко, был бы не его. Но громко из уважения к воину это никто говорить не стал.
Когда пришел Кличко, этот достойный парень первым делом поблагодарил его за предоставленную возможность провести бой за титул. Чувствовалось, что он не мог уйти, не сказав этого. А вот кто меня по-настоящему потряс, так это Кепчатый. Он как-то тихонечко подлез к Владимиру и попросил подписать ему плакат, что тот с некоторым удивлением сделал. После этого Кепчатый как-то тихонечко бочком вышел из зала, где его больше не вспоминали.
Впрочем, нет. Владимир вспомнил — причем не столько самого Кепчатого, сколько его слова о том, как скажется смерть Стюарда. Но опытные хамы всегда умеют вовремя уходить, чтобы не пришлось отвечать за базар.
Мы с Владимиром пересеклись, когда он уже уходил из зала. Я спросил как-то обо всем сразу, так как времени было мало. Кличко и ответил на все сразу: "Нет, никакой реальной опасности в пятом раунде не было. Я держал ситуацию под контролем. Может быть, со стороны этот эпизод казался более опасным, чем он был. А вообще, Вах, конечно, настоящий боец, достойный уважения. Такой крепкой головы я никогда не видел, даже не думал, что может быть человек, способный выдержать столько мощных ударов. Просто удивительно. Я все руки об эту голову отбил".
Напоследок мы вспомнили встречу в "Кунстхалле" и сказали несколько слов о том, что беда делает сильного человека сильнее. Владимир это только что еще раз доказал.
Чахкиев и голова
В одном из предварительных боев перед поединком Кличко — Вах олимпийский чемпион Пекина Рахим Чахкиев уверенно победил по очкам американца Андреса Тейлора и укрепил свое положение в весовой категории до 90,7 кг. Вполне возможно, что уже в следующем году россиянин будет драться за титул.
Соперник Чахкиева в окопах отсиживаться не стал. На первых же секундах боя Тейлор рванул вперед и нанес удар правой по корпусу, точнее будет сказать — по площади, а потом от всей души вложился в левый боковой в голову. Чахкиев отреагировал на это, как будто на него упала дождевая капля, но все равно было видно, что удар он прочувствовал. Однако рассчитался Рахим почти сразу же. Он стал один за другим наносить левые боковые (если кто-то забыл, то Чахкиев левша).
Очень скоро Тейлора стало пошатывать. Он предпринял множество попыток снова добиться хотя бы тактического успеха, но ему ничего толком не удавалось. Зато пропускал он пачками. По большей части все те же левые боковые, иногда для разнообразия — правые хуки, которые у Чахкиева тоже очень хорошо поставлены, а иногда и серии.
Однако во втором раунде у Чахкиева случилась неприятность. Ударом головой Тейлор нанес ему рассечение над правым глазом. Рефери четко зафиксировал, что это произошло именно от удара головой, что было очень важно, так как если бы бой потом остановили из-за рассечения, судьи стали бы считать очки. Но, к счастью, ничего подобного не понадобилось. Рахим в том же раунде продолжил свое жесткое дело, и Тейлор опять "загулял" по рингу.
В тот момент казалось, что он особо долго не продержится. Видимо, так показалось и Чахкиеву. В каждом раунде он честно пытался дожать Тейлора и вкладывался чуть ли не в каждый удар, что, кстати, утомляло его самого. Тейлор пропускал, его болтало, он отходил к канатам, где неплохо защищался нырками и уклонами, иногда заставляя Рахима промахиваться, но чаще россиянин все-таки попадал.
Как Тейлор стоял — большой вопрос. Женщины накачивают грудь силиконом, а Тейлору, видимо, накачали голову каучуком. Иначе просто невозможно понять, как он держался.
К седьмому раунду Чахкиев слегка вымахался, Тейлор это прочувствовал и тут же стал контратаковать и даже атаковать. В конце раунда они уже откровенно разменивались мощными боковыми ударами. Однако скромное торжество американца было недолгим. В 8-м раунде он попытался продолжить свою атаку, но вылилось это в то, что он, видимо из любви к симметрии, влетел Чахкиеву головой уже в область правого глаза. У Рахима открылось новое рассечение, а рефери вынес Тейлору предупреждение.
Но и вторая "сечка", как и первая, никак на ход боя не повлияла. Все продолжалось в прежнем ключе: Чахкиев бил, а Тейлор стоял и держал удар, что вызывало у Рахима понятное, я бы даже сказал, закономерное удивление. И в девятом, и в десятом раундах Тейлора периодически бросало в стороны, как кошку ураганом, но, как та же кошка, он все время оставался на ногах. Где-то между делом Рахим выразил свое восхищение этой особенностью соперника прямо во время боя.
Не знаю, на сколько раундов в принципе рассчитана "стоялка" Тейлора, но на бой было отведено всего десять, и, наконец, гонг ударил в последний раз, Чахкиев подошел к Тейлору и уже в небоевой обстановке еще раз выразил восхищение стойкостью противника, после чего осталось только дождаться судейского вердикта, который не составлял никакой интриги. Буквально через минуту голосами всех трех арбитров Чахкиев был объявлен победителем.
У ринга стоял дикий шум, и счета никто толком не расслышал. Мне показалось, что как минимум двое арбитров поставили 100-89, третий тоже что-то в этом роде. В любом случае, истина где-то недалеко. Но Андрес Тейлор — это голова!
Александр БЕЛЕНЬКИЙ, «Спорт-Экспресс»
