Похоже, британский тяжеловес Тайсон Фьюри, которому 24 октября в Дюссельдорфе предстоит бой с обладателем титулов WBA (super), IBF и WBO Владимиром Кличко, сжигает за собой мосты. На днях он сказал, что бросит бокс, если не победит чемпиона. Хорошо, что не пообещал покончить с собой. Объяснять, почему ты все еще выступаешь на ринге, как-то легче, чем почему ты все еще жив.
Заявление Фьюри стоит того, чтобы привести его целиком: «Если я не смогу его нокаутировать, значит, от меня нет никакой пользы. Если я не могу побить сорокалетнего мужика, меня надо гнать из бокса. Если я не смогу этого сделать, я больше не буду выступать на ринге, потому что все равно не достигну никаких своих целей. Он был великим чемпионом, но ни с кем серьезным он не дрался. А тут прихожу я, в котором 6 футов 9 дюймов роста (206 см) и который умеет передвигаться по рингу и наносить при этом любые удары. Он дрался с большими ребятами, которые не умели двигаться, и с маленькими, которые маленькие (дословный перевод, — прим. А.Б.) и не могли его достать. Все понимают, что в Германии не может быть судейского решения. Нельзя побить суперчемпиона в его родной стране, так что для победы мне будет нужен нокаут, но для меня это не проблема. Его нокаутировали три раза. Три человека (Росс Пьюритти, Корри Сандерс и Леймон Брюстер) сделали это, а если человек побывал в нокауте три раза, что может помешать ему отправиться в него в четвертый?»
Вообще-то, вопрос стоит несколько иначе: не что сможет помешать Кличко отправиться в нокаут в четвертый раз, а чем лично Тайсон Фьюри может этому поспособствовать.
И вот здесь я перехожу к самому, на мой взгляд, интересному. При том, что я давний болельщик и даже, пожалуй, друг братьев Кличко, я не могу на этот вопрос ответить: «Ничем». Прошу понять меня правильно. Я ни в коем случае и близко не считаю Фьюри фаворитом. Прекрасно вижу его недостатки: не самое лучшее чувство дистанции, вообще некоторые проблемы с координацией, и вытекающую из всего этого какую-то общую расхлябанность. Но в нем действительно 206 см роста, ему относительно мало лет, при этом у него уже имеется достаточный опыт, и он очень неплохо смотрелся в последних боях. Но самое главное, что делает его шансы отличными от нуля (но не более того) — это то, на каком этапе своей карьеры находится Владимир Кличко.
Я знаю, что Владимир тренируется как одержимый. Более того, из его лагеря доходят сведения, что ему приходится постоянно менять спарринг-партнеров, так как они быстро выходят из строя. И это при том, что их много, а он один, а спарринги проходят в более тяжелых перчатках.
Когда известный американский тренер и телекомментатор Тедди Атлас работал с Александром Поветкиным, он в личном разговоре сказал мне: «Кличко опасается своих противников, и он правильно делает. Он умеет поставить страх себе на службу». Здесь нужно понимать, что в данном контексте слово «страх» имеет значение именно опасения, а не «ужОс-ужОс», так как «ужОс-ужОс» никто не может поставить себе на службу. Разве только ради того, чтобы драпануть, как когда-то Анджей Голота драпанул от Тайсона.
Владимир Кличко привык к своей непобедимости. Так как я довольно часто общаюсь с ним, могу сказать, что в последние годы он стал совершенно другим человеком. Переход от «одного Владимира Кличко» к «другому Владимиру Кличко» начался в совершенно конкретный день, 24 сентября 2005 года, когда в бою с Сэмом Питером он трижды вставал с пола и все равно победил с приличным отрывом, а завершился — буквально год-два назад. Как сказал о Владимире во время одной телепрограммы британский боксер Ола Афолаби, имевший несчастье поработать у него спарринг-партнером: «Это монстр, сосредоточенный на своей силе» (He is a monster preoccupied with his power). Вообще-то, Владимир прекрасно умеет сосредотачиваться и на радостях жизни, но когда он готовится к бою — все именно так, как сказал Афолаби.
Уверенность в себе — опасная штука, когда ее слишком много, если ты только не флегматик, как Эвандер Холифилд, а Владимир — человек достаточно эмоциональный. На волне такой вот стопроцентной уверенности в себе Майк Тайсон проиграл Бастеру Дагласу, а Леннокс Льюис — Хасиму Рахману. Прав был великий тренер Кас Д’Амато, «сделавший» Тайсона: подконтрольный страх полезен для бойца. Кстати, Тедди Атлас ведь тоже сначала тренировался, а потом работал у Д’Амато, и его мудрость идет из этого источника. Короче говоря, ради собственного блага Владимира Кличко я бы хотел, чтобы он немного боялся Тайсона Фьюри. Тогда никакая Ярость (а именно так переводится фамилия Фьюри (Fury), а в сочетании с именем получается совсем страшно — Ярость Тайсона) не будет ему страшна.
P.S. (или, как сейчас пишут ЗЫ). Вот, удалось красиво закончить статью, а приходится сказать еще кое-что. Я очень надеюсь на то, что наше телевидение все-таки покажет этот бой, а не скажет, решив все за нас, что он нам не нужен. Впрочем, в последнее время, когда дело доходит до боев Кличко, оно вообще не снисходит до объяснений, а решает все молча в узком кругу, как разведчики в ночи. И не надо воплей: «Не дадим Кличкам на нас нажиЦЦа!» Тем более, что те, кто громче всех вопит, первыми сядут смотреть бой, что будут потом яростно отрицать, но зашкалившие рейтинги (а они обязательно зашкалят) скажут все и за них, и за себя.
Кроме того, то, что наше телевидение может заплатить по сравнению с телевидением немецким и британским — это три слезы на ведро, так что не так уж «Клички» на нас и наживутся. А вот нам это надо. Нам с Украиной рядом жить, и не стоит сжигать последние мостки. Лучше один построить.
Александр Беленький, "Спорт день за днем"
