Владимир Кличко закончил свою боксерскую карьеру.
Честно скажу, что ожидал такого его решения. А если бы Владимир объявил, что продолжит карьеру, не менее честно сказал бы, что ожидал и этого. И, что любопытно — не соврал бы ни разу. Вот какой я честный. Не вру даже тогда, когда говорю взаимоисключающие вещи.
Просто дело в том, что я один раз встречался с младшим Кличко после его поражения от Энтони Джошуа. Было это в начале июня, и в течение того получаса, что продолжалась эта встреча, мне показалось, что Владимир несколько раз склонялся то в одну, то в другую сторону по вопросу матча-реванша с британцем. Он сам не знал, как поступит, откуда могли знать мы? А потому и ожидали то одного, то другого.
Я знаком с Владимиром больше пятнадцати лет. Мы, можно сказать, друзья, хотя и далеко не такие близкие, как с его братом Виталием. В характере Владимира я вижу две основные составляющие: глубокий ум и скрытую, но очень мощную эмоциональность, которую он прячет, по-моему, в том числе и от себя, и очень трудно было заранее сказать, что в данном случае возьмет верх. Разум все знал и понимал: время ушло, надо уходить, а то, что поэты называют «сердцем», но что, на самом деле, тоже находится в мозгу, твердило, что надо еще раз встретиться с Джошуа. Теперь уже могу сказать откровенно: хорошо, что «сердце» не взяло верх. Потому что его верховодство, как правило плохо заканчивается. И в этом случае, скорее всего, закончилось бы не лучше.
После ухода большого человека (причем для всех, кроме спортсменов, это вообще-то означает уход из жизни, но спортсменам тут повезло то ли больше, то ли меньше) все начинают судить-рядить о его месте в истории. Вот и сейчас это уже началось по поводу Владимира. И как это обычно бывает, больше всех претендуют на объективность своего суждения те, кто имеет для этого меньше всего оснований. Поэтому я этого делать не буду. Наверное я тоже буду предвзят, хотя мне так и не кажется.
Как нас научил Сергей Есенин, «большое видится на расстоянии». Но даже самое большое, хоть на расстоянии, хоть вблизи, может увидеть только тот, кто этого хочет. Не захочешь — не увидишь хоть шлагбаум под носом, и очень удивишься, когда свалишься. Так что сразу заявляю, что убеждать кличкофобов я ни в коем случае не собираюсь. На разговоры с теми, кому логику заменяет позиция, говорить просто не нужно.
На мой взгляд, Владимир Кличко является одним из выдающихся чемпионов мира в тяжелом весе и входит, как минимум в десятку сильнейших за все времена. Вообще-то, я полагаю, что даже не в десятку, а в число поменьше, но это уже мое совсем личное мнение, которое тиражировать необязательно.
За свою карьеру младший Кличко провел 69 боев, выиграл 64 из них, причем 53 нокаутом. Результат выдающийся по-любому. Скажу прямо: его первое чемпионство, по версии WBO в 2000-2003 году я чемпионством не очень считаю, из-за чего мы с ним даже слегка зацепились во время интервью в 2002 году, но я своего мнения с тех пор не изменил. Тогда нельзя было стать чемпионом, не победив Леннокса Льюиса, а Владимир с ним не встречался.
Потом у него был жесткий пересменок, в ходе которого он проиграл нокаутом Корри Сандерсу и Леймону Брюстеру, причем во втором случае я убежден, что Кличко траванули. Такое бывает не так уж редко. На самом деле, сейчас это уже неважно, а важно то, что после таких поражений тяжеловесы, как правило, не восстанавливаются, не возвращаются к себе прежним и тем более не берут новых высот. Владимир восстановился, вернулся и взял все вершины в мировом боксе. Кроме одной — он не стал абсолютным чемпионом мира, но только потому, что титулом WBC владел его брат Виталий, и как нормальные люди на «братоубийственный бой» они не пошли.
В 2005 году, трижды встав с пола, Владимир победил нигерийца Сэмьюэла Питера, а в 2006, нокаутировав в 7 раунде Криса Берда, завоевал титул IBF. В 2008, обыграв по очкам Султана Ибрагимова, Владимир прибавил к нему титул WBO, а в 2011 году — и титул WBA, для чего ему понадобилось одолеть Дэвида Хэя. Таким образом, за годы своего чемпионства, с 2006 по 2015, Владимир защитил свой первый титул IBF восемнадцать раз подряд. Это второй результат за всю историю Первый принадлежит Джо Луису, который сделал это двадцать пять раз. Среди прочих Кличко нокаутировал и Брюстера, и Питера в матчах-реваншах.
Все это время его любили и ненавидели. Любили больше всего в Украине и в Германии, а ненавидели — в России, причем я глубоко убежден, что ненавидело все-таки меньшинство, но такое шумное и агрессивное, что его легко было принять за большинство, причем подавляющее. Среди прочего этого меньшинство все время утверждало, что Кличко бегает от каких-то таинственных соперников. Попытка выяснить, кого же они имеют в виду, обычно вызывала истерику, достойную буйного отделения хорошего сумасшедшего дома. Когда сказать нечего, обычно начинают орать. Просто в оре слова теряют значение, а потому орать можно все, что угодно. В том числе и откровенную ахинею. И побеждает тот, кто орет громче.
Другой упрек, если это можно назвать упреком, справедлив. Говорят, что у Кличко не было великих противников, а вот были бы, они бы… Во-первых, не уверен, во-вторых, это не вина Владимира, что их не было, нарожать их сам себе он не мог. В-третьих, а какие великие соперники были, например, у Джо Луиса или Рокки Марчиано, в чьем величии никто не сомневается? Разве что они друг у друга в 1951 году, но тогда от Луиса уже мало что осталось.
С великими соперниками вообще мало кому везет. Многие специалисты убеждены, что сильнейший тяжеловес всех времен и народов — это Мохаммед Али образца 1964-67 годов, но все куда лучше запомнили Али 70-х во время его «второго пришествия» после дисквалификации, потому что тогда он дрался с Фрезером, Нортоном и Форменом, а во время первого правления соперников такого калибра у него просто не было.
Никого нельзя полюбить из-под палки. Да и не нужно. Я понимаю тех, к кому никак не отношусь: тех, кому не нравился достаточно прагматичный бокс Владимира Кличко, в котором как в боксере не было ровным счетом ничего от Артуро Гатти. Но это люди, как правило, вменяемые. Чушь они не несут, просто говорят: «Мне не нравится». И, кстати, сейчас тоже не надрываются в экстазе по поводу окончания эры Кличко. Наоборот, скорее грустят. Когда большой человек уходит, пусть, слава Богу, и не в мир иной, а просто в другую жизнь, это всегда грустно. Большие люди оставляют после себя большую пустоту. Так что погрустим все вместе, и те, кто любил Кличко, и те, кто нет, и пожелаем ему в этой другой жизни найти себя так же, как и в первой, боксерской.
Александр Беленький,
обозреватель бокса «Спорта День за Днем»
